Фильм снят по мотивам повести Артура Шницлера «Новелла о снах» (Traumnovelle, 1925).

Съёмки длились 400 дней. Том Круз и Николь Кидман согласились подписать «открытые» контракты, то есть обязались сниматься столько, сколько было нужно Стэнли Кубрику, как бы долго это ни продолжалось. После съёмок почти целый год фильм находился в послесъёмочной подготовке.

Стэнли Кубрик ушел из жизни за несколько недель до премьеры кинофильма, и последней кинематографической волей режиссера стал запрет на дубляж фильма на иностранные языки – в зарубежных прокатах «С широко закрытыми глазами» вышел с субтитрами.

Фильм запрещен к просмотру в Беларуси.

Герою Тома Круза в начале фильма, на вечеринке, две девушки предлагали направиться «туда, где кончается радуга». Точно так же называется детская пьеса начала XX века (1911 год) и одноимённый художественный фильм (1921 год).

Сценарист Фредерик Рафаэль считал, что на роль доктора Шойера (такая фамилия была в оригинальном романе) следует взять еврея, как и описано в романе. Но Стэнли Кубрик посчитал, что будет лучше сделать Шойера и его жену обычными американцами и сменить фамилию.

Стэнли Кубрик сказал, что видит Шойера немного похожим на Харрисона Форда — так пришла в голову фамилия «Харфорд».

Режиссёр Сидни Поллак согласился сыграть Виктора Циглера в последний момент, так как Харви Кейтель был уволен со съёмок.

Чтобы фильм по цензурным соображениям мог быть показан в США, некоторые наиболее откровенные сексуальные сцены пришлось «доработать» с помощью компьютерной графики.

Когда Стэнли Кубрику в 1980-х пришла идея этого фильма, он подумывал о Стиве Мартине в главной роли.

Пароль «фиделио» происходит от латинского слова «fidelis», что означает «верный». Кроме того, «Фиделио» — это название единственной оперы Людвига ван Бетховена.

Восприятие критиками

Последний фильм Кубрика, как и практически все его работы, разделил американских кинокритиков на враждующие станы. Одни видели в нём старомодную галлюцинацию главного героя с фрейдистским подтекстом, другие восторгались художественной смелостью, с которой Кубрик погрузился в исследование психологических проблем уставших друг от друга супругов. Фильм критиковали за крайне медленное развитие действия и за то, что нью-йоркские уличные сцены снимались либо в Лондоне, либо в студии. Ощущение нереальности, которое производит в фильме Нью-Йорк, восстановило против работы Кубрика местных кинокритиков. «Сложно снять фильм о городе, в котором ты не был вот уже 35 лет», — иронизировал, в частности, Хоберман. Поклонники фильма указывали на то, что медлительность действия и нереальность декораций создают у зрителя ощущение сновидения, что это часть режиссёрского замысла. Хоберман счёл едва ли не главным просчётом режиссёра выбор на главную роль Тома Круза: на фоне Кидман очень чувствуется, что он комплексует перед камерой. Противоречивое восприятие фильма кинообщественностью привело к тому, что престижные кинонаграды обошли его стороной.

Толкования

Если повесть Шницлера — «текучее исследование магнетического поля супругов, в котором тают границы между реальностью и фантазией, а события повторяются раз за разом», то фильм Кубрика — «нуаровая история парня, который выпал из обывательского существования в ночной мир сутенёров и роковых женщин» (Джим Хоберман).

Роджер Эберт: «Фильм построен как триллер и пересыпан намёками на то, что где-то рядом — заговоры и убийства. В то же время он напоминает кошмар: странные персонажи попадают в объектив кинокамеры и так же внезапно пропадают, сбивая героя с толку непрояснёнными подробностями своих жизней. Сцена примирения супругов в конце фильма не срабатывает. Фильм, интригующий своей непрояснённостью, не должен пытаться всё расставить по полочкам».

Валерий Кичин: «Действия героев точнее всего определить словом „блуждания“ — они бесцельны, хаотичны и алогичны, как действия загипнотизированного удавом кролика. В фильме особый, нездешний ритм. Всё, как во сне, заторможенно. Фразы в диалоге не говорятся, а роняются — медленно, слово за словом. <…> Это фильм о психологической импотенции, когда любовь заменяется привычкой и напоминает опорожнённый сосуд».

Для Славоя Жижека весь фильм — фантазия на тему динамики совместного и одиночного наслаждения в браке. Когда в конце фильма жена предлагает мужу неожиданное решение проблем («нам нужно как можно скорее потрахаться»), Жижек трактует это как грубую попытку вырвать мужа из мира опасных фантазий: «реальный половой акт выступает в качестве защитной меры от наплыва фантазий».

Дж. Розенбаум привлекает для толкования фильма афоризм Ж. Делёза об «идентичности мира и мозга»: весь фильм — о том, как примирить одно с другим, как найти равновесие между грёзами и бодрствованием. На это указывает и само название фильма. Реальность в фильме текуча и легко оборачивается фантазией: то, что Билл «наяву» видел на оргии в клубе, его жене привиделось во сне.